Читаем в петербургской газете «Новое время» (редактор – известный российский журналист и издатель Алексей Суворин) от 31 декабря 1900 года: «Лучшие умы Европы строят оптимистичные прогнозы о благотворности прогресса и умягчении нравов человечества! Уже сейчас можно с уверенностью утверждать, что человечество в двадцатом столетии полностью откажется от войн и междоусобных притязаний, силами науки будут побеждены изнурительные болезни, а, может быть, и сама Смерть, права человека и гражданина Российской империи будут гарантированы мудрым монархом,  из лексикона наших внуков исчезнут отвратительные слова «голод», «проституция», «революция», «насилие». Резко снизится и вовсе исчезнет, не позднее 1997 года, преступность в любом своем уродливом лике, на карте мира больше не останется «белых пятен» и неразвитых областей»[1]. И далее совсем оптимистично: «Станут возможны все причуды великого мечтателя Жюля Верна – полет из пушки на Луну станет такой же обыденностью, как и поездка в городском омнибусе… Разве поднял бы Каин руку на брата, имей он уютный дом с теплым ватерклозетом и возможность соприкоснуться с фонографическим чудом. Наши пращуры могут лишь завидовать нам из гробовой сени – они были несчастны, потому что алкали, но не вкусили сладости нового века – века без войн и скорбей. Нашим внукам мы с гордостью скажем…: “Мы жили у истока великой эпохи благоденствия”»[2].  К сожалению для ныне живущих, автор этих строк ничуть не приблизился к реалиям сегодняшнего дня.

В той же публикации «Нового времени» мы находим и прогнозы обратного свойства, «скептические голоса». В весьма ироничном контексте предстает здесь творчество французского писателя Альбера Робида, который в своей футуристической трилогии («ХХ век», «Война в ХХ веке», «ХХ век. Электрическая жизнь») нарисовал картину жизни следующих ста лет в темных красках, где царят войны, эпидемии, экологические катастрофы, повальная продажность всех слоев населения.  А. Робида видел жизнь людей будущего в тесных городах, в которых «люди сплюснуты, наподобие паюсной икры в бочке», где даже «метры жилищной площади» не принадлежат им. Здесь «царствует право тайных канцелярий располагать по усмотрению жизнью граждан и устилать землю их трупами»[3].

Эта «траурная фантазия» Робида, которую высмеивал автор газетного материала, оказалась гораздо ближе к современной реальности. Здесь можно вспомнить и пророчества знаменитого социолога и культуролога Питирима Сорокина, который в своей книге «Основы будущего мира», написанной и изданной в Санкт-Петербурге в1918 году, предсказывает к концу ХХ-началу ХХI вв. рост жестокости, бесчеловечности, утрату религиозной морали и распад культуры.

Возвращаясь к газетам, отметим более, чем любопытны предсказания, опубликованные в тот же период – в декабре 1900 г. – в статье Джона Уоткинса в американском журнале «The Ladies Home Journal».  Автор  удивительно точно обозначил достижения прогресса начала 2000-х гг. Среди прочих выделим следующие: появление сверхскоростных поездов (развивающих скорость до 240 км/ч); удешевление автомобильного производства, доступность автомобилей всем слоям общества; появление цвета в фотографиях, возможность их передачи по телефону; передача «живых картинок» на большие расстояния вместе со звуком (изобретение телевидения);  возможность «видеть, что в данный момент происходит на другом конце Земли» (спутниковое телевидение); появление мобильных телефонов («даже с парохода в Атлантике муж сможет позвонить своей жене в Чикаго»); создание и распространение смертоносного оружия массового поражения; доступность всем слоям населения начального образования; появление в жилых домах центрального отопления и кондиционирования; возможность делать покупки на расстоянии; продажа в продуктовых магазинах полуфабрикатов и готовых блюд; появление моды на здоровый образ жизни и создание повсюду Центров Здоровья (Fitness Centres) и пр[4]. Были в статье Уоткинса и несбывшиеся прогнозы. Однако это нисколько не умаляет значимости его работы.

Сходные представления о будущем человечества на рубеже ХХ-ХХI вв. мы находим у российского ученого, философа, политического деятеля (члена РСДРП) Александра Богданова. В первом в России коммунистическом романе-утопии «Красная звезда» (1908) он также с поразительной точностью предсказывает обозримое будущее, в котором созданы космические летательные аппараты, реактивные двигатели, синтетические материалы, телевидение, вычислительные машины, применяется ядерная энергия, внедряется автоматизации производства. Все это, согласно сюжетной линии романа, уже имеет место на красной планете – Марсе (отсюда и название). Популярный в научной фантастике марсианский контекст позволил автору избежать дискуссий о будущем России.

Герой романа – революционер Леонид, современник Богданова, оказавшись на Марсе, становится свидетелем построения коммунистического общества, где нет частной собственности, классового деления, но имеет место справедливое распределение различного рода благ, полное равноправие полов. Кроме того, на планете уже нет института государства с его аппаратом принуждения. Здесь люди работают, исходя из необходимости планеты в том или ином продукте. Герой знакомится с социально-экономическим устройством Марса, он путешествует по разным городам, посещает предприятия, учреждения. Особенно его впечатляют достижения в области науки и технологий. Большим потрясением становится знакомство с телевидением: «Марсиане, зная способы моментального фотографирования в естественных цветах, применяли их для того, чтобы фотографировать жизнь в движении, как это делается для наших кинематографов…На экране давалось одновременно два изображения – две половины стереограммы, а перед каждым креслом зрительной залы был прикреплен соответствующий стереоскопический бинокль, который сливал два плоских изображения в одно, но всех трех измерений. Было странно видеть ясно и отчетливо живых людей, которые движутся, действуют, выражают свои мысли и чувства, и сознавать в то же время, что там ничего нет, а есть матовая пластинка и за нею – фонограф и электрический фонарь с часовым механизмом. Это было почти мистически странно и порождало смутное сомнение во всей действительности»[5].

В марсианской реальности Богданова мы находим притворенные в жизнь коммунистические идеалы, среди которых социальное равенство, справедливость при распределении общих благ, коллективная собственность на средства производства, бесплатное среднее и высшее образование и пр. Именно к такому обществу стремились строители коммунизма начала прошлого века, именно такой идеал общественного устройства видели в России рубежа ХХ-ХХI вв[6].

Эти идеалы нашли отражение в творчестве целого ряда российских мыслителей начала ХХ в. Были близки они и, казалось бы, далеким от идей социализма и коммунизма ученым и философам. Среди них русский религиозный философ Николай Федоров, почти забытый нашими современниками, но при этом высоко чтимый в прошлом Л. Толстым,

Ф. Достоевским, Вл. Соловьевым. В своем труде «Общее дело» (1906) будущее человечества философ в обозримой перспективе видел в победе над «стихийной» природой, ее подчинении людям, объединенных братскими отношениями (в которых нет места вражде и индивидуализму), в активном освоении космоса, торжестве науки и техники. По мнению философа, люди в обозримом будущем смогут управлять движением Земли, которая превратится в гигантский космический корабль. Человек, изменив законы существования космоса, осуществит, по мнению философа, божественный план относительно судьбы человечества. Будущее предстает в наследии Федорова как «сияющее Царство Божие», в котором человек управляет траекторией движения небесных светил во всей Вселенной (в результате покорения космоса, развития научно-технического прогресса), погодными явлениями. При этом человечество решит не только свои технологические, но и социальные проблемы, без чего невозможна «полнота жизни умственной, нравственной и художественной»[7].

Христианская вера, безусловно, отличала Н. Федорова от теоретиков марксизма, как и его идеология самодержавия. Однако, как ни странно, общего у них тоже было немало: социалистические идеи равенства, ненависть к капитализму, признание всемогущества техники, абсолютизация труда, признание коллективизма, неприятие любой теории, оторванной от практики, идея необходимости создания нового социального порядка.

Наследие Николая Федорова вписывается в наше современное представление об утопических проектах – особых формах социального прогнозирования, которые появляются в ответ на определенные запросы общества.

Идеи Н. Федорова во многом созвучны философии Константина Циолковского, основоположника русской космонавтики, на которого наследие мыслителя оказало большое влияние. Будущее не только России, но и мира в целом Циолковский также видел в развитии космонавтики, в заселении космоса людьми при помощи орбитальных станций. При этом решающую роль в этих преобразованиях ­­­­­­­­­­­­­­­­Циолковский отводил науке. Более того, по мнению ученого, космический прогресс должен стать целью жизни каждого человека, поскольку он позволит в конечном счете избавить людей от страданий, победить несовершенство социальных отношений, зло и несправедливость, поскольку «Космическая эра» неизбежно ведет к пониманию  ответственности за мировой порядок, за свою и другие планеты.

Не обошел стороной философ и бытовую сторону будущей жизни. В его представлении (согласно идеям его утопии «Идеальный строй жизни», написанной в 1917 году) коммуны будущего будут располагаться в больших зданиях (на 1000 чел.) из металла, бетона и стекла, в которых каждому человеку будет отведено 12 квадратных метров. Жилища людей будут также располагаться на огромных плотах в морях и океанах.

О научно-техническом прогрессе, как основе развития будущего общества, размышлял и английский писатель, публицист Герберт Уэллс. Известный фантаст, который предвидел появление атомной бомбы, бактериологического оружия и лазера, придавал огромное значение технологическому развитию (на самом деле, многие выдающиеся открытия в области медицины, науки и техники были описаны фантастами задолго до их появления).

Тем не менее, творчество Уэллса актуально сегодня и с точки зрения его интереса к социальным проблемам. Неслучайно писателя волновала социальная организация будущего общества, – в современном ему капиталистическом мире наблюдалось немало социальных противоречий, классовый антанонизм, не прекращался рост рабочего движения. В своей работе «Современная утопия» (1905) Уэллс, рассматривая проблему социального переустройства, выступает за упорядочение общества путем медленных реформ. Руководящую роль при этом Уэллс отводит интеллигенции (в особенности технической).

Описывая общество будущего, писатель по законам жанра утопии идеализирует его. В нем нет войн, армий, национальной розни, а имеют место «самая широкая терпимость», торжество законности и порядка. В нем высок уровень личной самостоятельности граждан, они, исходя из собственных желаний и потребностей, выбирают характер и продолжительность своего труда. А поскольку уровень жизни достаточно высок, всякий работающий (и приносящий таким образом пользу всему обществу) обеспечивается всем необходимым. Т.е. когда «каждый будет вносить в общее дело свой труд, не считаясь ни с кем местами  и  чинами,  каждый  будет  иметь  право  на  то,  чтобы  ему   были предоставлены жизненные удобства наравне со всеми другими  людьми»[8]. При этом наблюдается высокий уровень социальной защиты: «Всякий будет иметь право получать, в случае болезни, лекарства и  врачебную  помощь  бесплатно.  Старость  и  болезнь  не  будут   причиной нравственных страданий и мучительных  забот,  как  это  наблюдается  теперь. Больной и потерявший трудоспособность будут находиться в  тех  же  жизненных условиях,   в   которых   они    находились    раньше.    Это    не    будет благотворительностью,  за  которую   приходится   благодарить.   Это   будет естественное, законное право на жизнь. И раз общим трудом  добытые  продукты будут равномерно распределяться, раз ценности не будут  сосредоточиваться  в одних руках, - старые и больные не лягут ни малейшим бременем на здоровых  и работоспособных»[9].

Поскольку в обществе будущего не будет хождения денежных знаков, которые вызывают и усиливают неравенство людей, вопрос поощрения за сделанную работу будет решаться иным способом: «В… будущем…каждый человек ежедневно должен получать  марку,  значок,  в  доказательство того, что человек работал. Так как, вероятно, образуются  небольшие  общины, то надзор за работой членов таких  обществ  не  представит  затруднений.  Но такой  значок  имеет  силу  только  доказательства  сделанной   работы.   Он немедленно  возвращается  в  контроль  взамен  удовлетворения  разнообразных жизненных потребностей до развлечений  и  путешествия  включительно.  Копить такие значки не будет ни возможности, ни надобности»[10]. Таким образом каждый работающий должен получать поощрение за свои конкретные заслуги перед обществом, а не за формальное выполнение своих обязанностей.
В идеальном обществе Уэллса люди больше не живут в огромных каменных городах, лишенных чистого воздуха. Они возвращается к природе, с которой «сольется человек, созданный ею, живущий ею»[11]. Тогда и природа, обретя былую величественность, станет к человеку более дружелюбной….
Очевидно, что прогнозы развития науки и техники в столетней перспективе, сделанные в начале прошлого века, оказались гораздо более точными, нежели предсказания будущего социального порядка. Возможно потому, что многие из технологий, получивших развитие в последние десятилетия, появились уже в конце XIX-начале ХХ веков, в то время как социальные изменения часто носили стихийный характер и имели непредсказуемые последствия.

[1] Двадцатый век начинается//Новое время. 1900. 31 декабря.

[2] Там же.

[3] Там же.

[4] John Elfreth Watkins, Jr. What May Happen in the Next Hundred Years//The Ladies Home Journal. 1900. December.

[5] Богданов А.А. Красная звезда: http://books.rusf.ru/unzip/add-on/xussr_av/bogd_a01.htm?10/18

[6] Созданная в 1917 году Организация пролетарской культуры (Пролеткульт) положила в основу своей программы идеи А. Богданова.

[7] Федоров Н.Ф. Сочинения. М.: Мысль, 1982. С. 476-478.

[8] Уэллс Г. Современная утопия: http://lib.ru/INOFANT/UELS/89.txt

[9] Там же.

[10] Там же.

[11] Там же.